Сэм - менеджер по продажам в логистической бартерной компании, по-русски это можно перефразировать так: меняет какое-нибудь дерьмо, которое никому не нужно на чуть более дорогое другое дерьмо, которое никому не нужно. Да и это делает с косяками. Просто человек такой, вы наверняка с такими тоже сталкивались - суетится чего-то, бегает, пытается хитрить, что-то выгадать, но результата от этой суеты - ноль. У Сэма есть девушка, которая пока терпит его беготню, потому что она когда-то рассмотрела в нём что-то настоящее, и ждёт, когда это настоящее возьмёт в нём верх. Тут приходит известие, что у Сэма умер отец. Для Сэма это известие - только ещё один геморрой, надо лететь в родной город, общаться с матерью, оправдываться, что давно не приезжал - будто мало ему проблем. Но всё же летит. На похороны опаздывает, с матерью опять ругается - геморрой, я же говорил. А вот когда друг отца, адвокат, хочет с ним встретиться, Сэм воодушевляется: наследство! Папа ведь должен что-то оставить родному, пусть и непутёвому сыну! Однако, оказывается, отец оставил ему в наследство - только поручение. Папа попросит передать 150 тысяч долларов какому-то Джошу Дэвису. Сэм отправляется на поиски, и вдруг узнаёт, что у его отца была ещё одна семья, в которой родилась девочка, его ровесница, и у этой его новоприобретённой сестры есть сын - вот его-то и зовут Джош Дэвис. Какая обычная история, правда?
Жил человек, может, и не самый лучший человек, со своими тараканами, со своими грешками. С одной боевой подругой родил ребёнка, потом с другой - ещё одного ребёнка. Жить на две семьи хлопотно, да и одна из подруг пилит, поэтому он в одной семье остался, а другую семью - бросил. Пустяки, дело то житейское. Да на улице пальцем ткни, попадёшь в десять куда более замысловатых историй. И вот этот человек перед смертью думает о своих детях - о том мальчике, который от него убежал, и о той девочке, от которой он сам отказался. Что этот умирающий человек, пусть и гандон, конечно, может теперь для них сделать? Он может попытаться сделать только одно: познакомить их, наконец. Дать им почувствовать, что они не одни, что у них есть родственники, пусть и не идеальные, но родные, свои. А там, глядишь, они и его в чём-то поймут и простят.
